Извращенец

Автор: Anatolia
Пейринг: Соби/Рицка
Рейтнг: R
Жанр: humoromance

Посвящается Джой, виновной в моей лепидоптерии.

Соби сидел с ногами на угловом кухонном диване. С тех пор, как младший Аояги сюда переехал, обивку сменили со скользкой клеёнки на нечто бархатистое под велюр. Всё-таки это большая разница – пьёшь ты утрений кофе, торопливо, присев на краешек, или проводишь тут несколько часов, валяясь с ним в обнимку в одних пижамных штанах.
Еще только-только начало рассветать. Стёклышки дальних небоскрёбов полыхнули отсветами розового. Рицка в такое время еще спит. Хорошо ему.
Соби прижался лбом к стеклу, и оно тут же запотело. Ну что ты будешь делать...

Старина Кио любил со вкусом повторять: ты, Агацума-сан, извраще-енец. Он слишком много знал. С другой стороны, что ожидать от человека, который среди кассет с анимэ нашел любительскую съемку их занятий с сэнсеем. Он-то думал, что хорошо спрятал материал, подписав его «Придание рисунку объема. Часть третья.» Но, видимо, один и тот же приём нельзя было использовать так часто; Кио мог найти слишком много интересных вещей, озаглавленных как части курса живописи...

На злосчастной кассете Соби, с огромными крыльями из натянутой на проволоку голубой органзы, «порхал» по комнате. А затем, по сценарию, его настигал сэнсей и насильственно накалывал на свою... булавку, которая входила в безвинное тело не сразу. И всё это со звуком, включая процесс накалывания. Бедный Кио.

Однако он не знал главного. Всё это были цветочки по сравнению с пробуждением в одной постели с тринадцатилетним мальчиком. Таких извращений Соби еще не знал. Сначала было ощущение тепла и доверия, отчего хотелось прижаться еще сильнее к горячему телу впереди себя. Потом Соби чувствовал коленями его твердые икры, а подушечками пальцев – слегка проступающие рёбра. Животом он прижимался к упругой мальчишеской заднице, и вот это заставляло осознать, что он спит с Рицкой и, если немедленно не отодвинется и не встанет, может натворить глупостей. А ребёнок безмятежно улыбался во сне. Только пушистый хвост слегка шевелился, задевая Соби в таких местах, что тот, зажмурившись, кусал ладонь.

Однажды Соби совершил ошибку – открыл глаза. Тоненькая лямка, слегка припухший розовый сосок и хищная рука, притаившаяся снизу. Стоп-кадр с собственной огромной кистью, заползшей под белую майку, будет, наверное, преследовать его вечно.
А еще эти утренние «приветствия». Босой, полусонный, Рицка привставал на цыпочки, прижимаясь к нему всем худеньким телом. Закрывая ладошками уши, он заставлял отрешиться от всего, кроме настойчивых, затягивающих поцелуев. Вкус мятной пасты и слюны Рицки, опьяняющий... Порой желание было острым, как приступ аппендицита. Но приходилось держать себя в руках.

Отпив кофе, Соби развернул газету и углубился в чтение новостей. Надо же чем-то занять себя, пока это чудовище не проснулось.
У него была одна особенность: читая, Агацума-сан переставал слышать окружающие звуки. Предельная концентрация, - собственно, то, чему их учили. Очень важный навык.
Вот почему Рицка даже не считал нужным выключать звук на телефоне. Очередная пришедшая смс заставила его в бессильном гневе садануть по стенке кулаком. «Ему это и в голову не приходит», писал Кио.

Не приходит, значит.

Сколько не оставляй на видных местах статей по психологии пубертатного периода. Газетных вырезок, где говорится, что в наше время половое созревание наступает раньше, чем принято было считать. Журналы с гей-тин-порно, засунутые в корзину для белья, тоже не помогали.
Даже домашние задания теперь приходилось на переменах списывать с крайне довольной Юйко. Лишь бы вечером поваляться с ним на ковре перед телевизором лишние полчаса. И неважно, что Соби искренне считает, что Рицка любит канал Дискавери. Просто птичий щебет расслабляет, и можно запросто уложить его на себя, стараясь при этом дышать поровнее.

Согнув колени, мальчик поправил подушки в изголовье, и, устроившись поудобнее, набрал: «А что мне сделать-то, чтобы до него дошло?»
Ответ не приходил целых семь минут. Наконец, на экране засветился конверт и цифра два.

«А ты не сдерживайся», - писал Кио, - «У него всегда были проблемы с инициативой.»

«А поконкретнее?» - ответил настырный Рицка. Увлекшись перепиской, он даже не заметил, как Соби постоял на пороге, вздохнул и ушёл собираться в университет.

Когда ничего не подозревающий Агацума-сан уже снял ботинки и обернулся, закрывая дверь, ключи выпали у него из рук. Рицка стоял перед ним в одних узких трусиках, смущённо улыбаясь. Из-за спины у него топорщились голубые крылья подозрительно знакомой конструкции.

Не найдя, что сказать, он сгрёб нахала в охапку и потащил в комнату. Сложив мальчишку на диванчик, он было хотел встать, но Рицка не позволил. Ловко извернувшись, он повалил Соби на ковёр, а сам уселся сверху, зажав его бёдра коленями.

- Что ты де...? - юноша задохнулся от шока.

Наклонившись, раскрасневшийся Рицка стал расстегивать пуговицы на его светлом пиджаке, затем выправил из штанов рубашку...
Не зная, как прекратить это безобразие, Соби выпалил фразу, которая до этого всегда помогала:

- Я люблю тебя, Рицка.

Но тот и ухом не повёл. Ни одним из четырёх.

Ошеломлённый Соби даже не сопротивлялся, когда с него стащили рубашку. Трудно вот так сразу дать отпор, когда тебя раздевает огромная бабочка с ухватками шестиклассника. Но потом Рицка встал над ним на четвереньки и, слегка потеревшись бёдрами о напряжённый живот, нежно приник губами к его губам. Хвост, словно бы нечаянно, мазнул чуть ниже пупка...
Глаза закрылись сами собой. Рицка целовал его так изощрённо-чувственно, что Соби начал ощутимо возбуждаться. А потом колено мальчика втиснулось ему между ног, намеренно задев всё увеличивающуюся выпуклость.

У Соби вырвался стон. Это было ужасно. Он понятия не имел, откуда Рицка всему этому научился. Но, что еще хуже, ему было всё равно.
Решившись, он занемевшими от предвкушения руками стиснул задницу мальчишки. Тот в ответ засосал его язык - так, будто это не язык вовсе. О, Ками-сама.

Кожа у Рицки наощупь была очень гладкая и нежная, к тому же он так ёрзал, что у Соби начала расходиться молния на брюках. Возбуждение достигло какой-то критической отметки. То, чем младший Аояги тыкался ему в живот, оставляло влажные следы. С трудом оторвавшись от Соби, Рицка сполз вниз и осторожно потянул за язычок молнии. Соби, задыхаясь, приподнял бёдра. Он больше не мог терпеть, ему хотелось ощутить Рицку голой кожей. Прижать его к себе и не отпускать.

- Рицка... - выдохнул он, глядя на распухший малиновый рот.

Тот собирался с силами несколько секунд, чтобы с алеющими щеками выпалить:

- Собиятебяхочу.

Соби сглотнул и слегка приоткрыл рот. Ему не хватало воздуха. Громкая трель звонка заставила обоих в панике застыть.

- А давай не будем открывать, - шепотом предложил Рицка, прижав уши.

- Открывай, извращенец! Я же знаю, ты там! - раздался из-за двери голос Кио.

- Сам отвали, - приподнявшись, возмущенно крикнул Рицка. - Не мешай людям!

Соби недоумённо нахмурился, но ничего не сказал.

Демонический хохот приятеля, отдаляясь, стих. А ушастый бесстыдник, тем временем, уже деловито стаскивал прозрачные лямочки с плеч. Но Агацума-сан и по себе знал, что с ними неудобно.

- Дай я тебе помогу, - чуть помедлив, предложил он.

- Дава-ааай.

- И знаешь что, Рицка? Снявши крылья, по ушам не плачут.

Тот тактично промолчал, хотя уши, со времени переезда к Соби, и так держались только на честном слове.