Осколки

Автор: Piratka
Бета: Lonely
Герои: Семей, Соби, Рицка, Нисей.
Рейтинг: R
Жанр: драма
Дисклеймер: все принадлежит Кога Юн.

Написано на Yaoi Fest для Дитрих фон Лоэнгрин.

Иллюстрация к фику от Elruu

Соби курит в затяг, медленно выпуская дым через нос. Ему нравится ощущать, как дым щекочет и жжет его изнутри, раздирая горло и заполняя легкие. Туманное облако сигаретного дыма рассеивается, и Соби смотрит на солнце, пролезшее сквозь туман раннего утра. Солнце тусклое, слепое, ограниченное. Между железных прутьев балконной решетки сверкает тонкая паутинка. В центре бьётся бабочка, стараясь вырваться из пут. Соби в последний раз затягивается и аккуратно выпутывает жертву из липких сетей.

Семей качается на стуле, размеренно, методично, автоматически. Глаза за стеклами очков неотрывно следят за бегущими строчками на экране ноутбука. Передают отчет о проведенном бое. Он быстро набирает пару слов и жмет enter. Следом ещё пара привычных движений и отчет закодированным отправляется в архив. Ничего стоящего внимания, неудача была логичным исходом встречи Единых с боевой парой противостоящей школы Пяти Аистов.

Формально Семей не подчиняется никому, Седьмой в школе Семи Лун не должен знать остальных шести, они вышестоящие. Право отдавать приказы имеют только первые Трое. Постепенно, занимая все высшие чины руководства, Шестой узнает Седьмого, Пятый Шестого и Седьмого, и только Первый знает всех. Но это лишь формальность, видимость указывающая на твое место в иерархии и птичьи права. Сторонники и недруги, готовые поддержать и вцепиться в глотку. Семей здесь один, но его визави самый влиятельный в этой семерке. Второй, протащивший его в руководство, по сути на должность мелкого клерка, теперь считал, что может контролировать Семея. Следить и наблюдать за ним, изучать, через увеличительное стекло, тонкую сеть узоров, которую Семей только планировал вплести в общее кружево мыслей и дел.

Чтение отчетов и составление собственных раздражало Семея. Бессмысленный труд, бесполезно потраченное время. Семей не терпел потерю времени. Важные сведения проходили напрямую к высшему руководству - первым трем, все остальное, по мнению Семея, было бездарной тратой времени и места. Внимательно изучив очередную пустышку, Семей захлопнул ноутбук. Он знал, что заслуживает более высокое расположение в лестнице рангов, но так же знал, что ему никогда не доверят курировать даже стандартную группу; сделать Семея сенсеем они бы не решились, но и терять из вида не желают. Семею это надоело, он решил немного поменять позицию, перетасовать карты, ему интересно посмотреть на исход его собственной партии.

Пол и дешевый палас в комнате Соби заляпан красками - разноцветные, причудливо смешанные, заскорузлые. Красок нет только в углах и у изголовья кровати. У Соби дурная привычка - рисуя, он смахивает излишек краски на пол, просто встряхивает кисть в воздухе, пока считает нужным. Соби не заботит внешний вид его комнаты, когда он рисует, его волнует только мир, творимый им на полотне, или на куске старых обоев, или на маленьком клочке бумаге, или на куске оборванной рекламы из метро. Ему нравится выводить тонкие линии деревьев, опавшие цветки сливы, кружащиеся листья красного клена, старинных воинов и обычных стариков со старухами. Ему нравится его факультет - традиционная японская живопись.

Деревья в парке маленькие, скорчившиеся, тянут свои корявые ветви, как кривые пальцы, над аллей, качают ими, стонут. На их фоне Семей похож на древнее изваяние - холодные глаза, точеные руки, чуть приподнятая повернутая голова, только безжалостный ветер нещадно треплет темные волосы Семея, нарушая образ. Но Соби бережно собирает его, по кусочкам вдавливает в память. Он хочет нарисовать спокойного самурая на фоне скорченных цепляющих его ветвей-рук.

Слова состоят из маленьких частей, по отдельности касающихся тонкой барабанной перепонки. Время и пространство сбивается в неопределенный ком, сквозь который временами слышится голос Семея:

- Соби, открой глаза. Я забыл, какого они цвета.

Соби открывает глаза, но на улице ночь, фонарь разбит и Семей не может увидеть цвет его глаз. Соби говорит:

- Серые.

Его рот наполняется теплой жидкостью со вкусом томатного сока. Семей осторожно целует его в висок и помогает подняться на ноги.

Комната Соби пропитана свежей кровью, прохладным ветром и запахом мыла. Тусклый фонарь за окном мигает ровно один раз в три секунды. Семея будит влажное прикосновенье к запястью. Он неохотно приоткрывает один глаз. Мокрые, собранные в хвост, волосы Соби едва касаются его руки, когда тот нагибается откинуть одеяло. Соби тихо забирается на узкую постель, пристраиваясь рядом с Семеем, стараясь точнее повторить изгиб его тела, не прикасаясь к нему. Голова Соби тонет в одной на двоих подушке и наступает тишина. Закрытые грани и открытые углы.

- Сними резинку, - негромкий голос Семея.

- Подушка промокнет, - шепот Соби.

Руки Семея быстро находят в мигающей темноте голову Соби, осторожно выпутывают резинку, рассыпая влажные волосы. Соби трется носом о шею Семея и ждет, не желая разрывать контакт. Семей молчит. Соби кладет голову на его плечо.

Неожиданный ход. Семей меряет шагами темную комнату младшего брата. Рицка свернулся клубком, уткнувшись теплым носом в прохладную стенку. Две боевые пары, нападающие одновременно. Семей разочарован: ход, должный быть тонким, как крылья бабочек в его коллекции, обернулся демонстрацией возможностей и пустого безразличия. Он показал, что Семея всерьез не воспринимает. Семей не угроза, даже не человек, он - раб. Семей не хочет быть рабом, он жаждал свободы с тех пор как узнал, что одарен. Одарен необходимостью исполнять приказы тех, кто выше, одарен постоянным зависимым спутником, одарен вероятностью быть разрезанным на мельчайшие части прекрасными тонкими лепестками или пронзенным тысячами ледяных игл. Семей не желал такого дара.

Брат Семея похож на детскую фарфоровую куклу. Улыбка, сияющий взгляд, неугомонные руки-ноги. Его хочется завернуть в темно-серое кимоно с розовым орнаментом и багряным бантом на спине. Семей смотрит на брата с любовью. Соби забирает этот взгляд себе, прячет в глубине сознанья. Рицка играет с друзьями в прятки. Соби нравится смотреть на Рицку, он мягкий. Семею нравится сжимать тонкую ладонь Соби, нравится чувствовать, как сильные пальцы Соби быстро переплетаются с его собственными холодными пальцами.

Следующий приказ - сразиться с Такахиро и Ли, лучшей боевой парой Пяти Аистов. Семей доволен. Он этого желал, он к этому шел и он этого добился. Папка с входящими забита не просмотренными отчетами. Это бессмысленно.

Тонкие полоски шрамов на спине Соби отдают красным. Семей скользит языком по каждому, обводя контур. Он знает все шрамы на теле Соби, знает их неровности и изгибы. Семей любит эти шрамы, целуя, он делает их своими. Соби хочет целовать Семея, он хочет его теплые губы и сладкий неторопливый язычок. Длинные пальцы Семея касаются простаты Соби, пальцы другой руки привычно ласкают его член в том же неторопливом темпе. Семею нравится эта поза - широко разведенные худые, почти костлявые, ноги Соби, длинные волосы, прилипшие к шее, свисающие на глаза, руки, постоянно закрывающие лицо. Соби стыдно, ему мало пальцев, он хочет больше, он кусает уголок подушки, чтобы не просить, не кричать.

Замечая на шее Соби небольшое красное пятнышко, Семею приходит в голову словосочетание - добровольный отказ. С каждым разом Семей становится все несдержанней, а Соби ярче и податливей. Остановится не хватает сил. Семей презирает неуверенность и слабость, а сейчас он неуверен, слаб, порочен. Пора.

Постель слабо прогибается под легким мальчиком. Рицка пристраивается почитать рядом с дремлющим старшим братом. Два дня до встречи с зеленоглазой Ли, девушкой с короткими черными волосами. Семей говорит:

- Хочешь знать моё истинное имя?

- Да.

- Возлюбленный.

Рицка недолго молчит, ощущая странное покалывание кожи под сердцем.

- Я никогда не забуду этого.

Алое солнце сверкает яркими лучами сквозь прозрачное стекло. Соби покупает тончайшую работу - бабочку из алого стекла, величиной с ладонь. Тонкие лапки щекочут ладонь. Продавец бережно заворачивает бабочку в бумагу и вручает Соби. Штучная работа мастера заслуживает особого отношения. Соби садится за столик в уличном кафе, отрывает кусок коричневой грубой упаковочной бумаги и просит официантку одолжить ему карандаш. Соби быстро рисует набросок. Дома он хочет сотворить алое солнце, отсвечивающее от стеклянных линз его бабочки.

Семей встречается с Ли. Они вместе смотрят, как играют солнечные блики на светлых волосах девушки-иностранки, рисующей знаменитый Токийский Университет и обсуждают мелкие детали их общего дела. Через два часа им предстоит встретится у моста как враждующим боевым парам. Через три часа Такахиро внесет раненную Ли в приемный покой больницы, принадлежащей школе Пяти Аистов, правая часть её тела будет совершенно ледяной, а застывшие глаза залиты кровью.

Теплые капли разбиваются о щеку Семея, разлетаются на тысячи соленых брызг. Он облизывает губы, ощущая застывающую кровь Соби, медленно осторожно открывает глаза. Муть и блеклость, яркость и тьма накрывают его, Семей упорно оставляет глаза открытыми, но двигаться не в силах. Соби прислоняется к стенке и бережно прижимает Семея к себе.

"Тебе нельзя спать".

Семей не спит, он запрокидывает голову на плечо к Соби, и расслабляется. Спустя пару часов он отчетливо видит свежие порезы на шее его Бойца и слипшиеся от крови волосы.

Гулкие уверенные шаги эхом проносятся по безлюдному цокольному этажу ничем не примечательного офисного здания. Нисей ждет Семея, сидя на капоте приглянувшейся машины, беззаботно болтает ногами. Семей появляется, но шаги продолжают отчетливо слышаться в глубине гаража. Нисей вскакивает с машины и отвешивает шутовской поклон.

- Мне потребуется твоя помощь, - скажет Семей.

- Я долго этого ждал, - ответит Нисей.

Соби смотрит через стекло на влюбленных, сидящих за столиком в кафе. Они ещё не признались друг другу, но Соби подмечает все - взгляды, улыбки, жесты. Он не ошибся. На дороге завыла сирена Скорой помощи, сине-красные отсветы отразились от стекла, наложившись на улыбающиеся лица не открывшихся влюбленных. Впервые со знакомства с Семеем, Соби захотелось нарисовать темнокудрую женщину с разноцветными глазами. Он захотел нарисовать одиночество.

Кё вертит в руках небольшой светло-серый бархатный мешочек, сквозь ткань ощущая очертанья маленьких скорчившихся ушек. Своих детских ушек. Кё видел, как Соби плакал, глядя на них. Кё знает, что у Соби нет его детских ушек, и он знает, что Соби никогда бы их не выкинул. Кё не знает, где засохшие старые ушки Соби.

Легкие шаги, самодовольная улыбка. Паяц. Нисей поигрывает зажигалкой, кивает, выражая полное согласие с разработанным Семеем планом. Он считает Ли сучкой, Такахиро ублюдком, а школу Пяти Аистов сборищем смердящей падали. Он ненавидит их, корни ненависти глубоко в нем и оплетают сетями, но Семей разрывает сети, оставляя ненависть разлагаться и тлеть. Семею нужна эта школа. Нисею нужен Семей.

Нисей яростно трет щеткой предплечье левой руки. Холодная вода больно жалит тело, впиваясь ледяными иглами под кожу.

- Уходи, - без конца бормочет Нисей синюшными губами. – Уходи, уходи, уходи.

Сквозь струящуюся кровь, через лоскуты разодранной кожи, на фоне тупой боли занемевшего тела, сквозь пелену льющихся слез Нисей все ещё видит впаянное в его тело имя. Их с Реем истинное имя.

Прихожая пропитана стойким, приторным, вязким запахом жженого сахара. На кухне лохматый Рицка делает леденцы. Пальцы Рицки липкие и сладкие, с застрявшими под ногтями крупинками сахарного песка. Расплавляя сахар в ложке над конфоркой, Рицка капает им на раскаленную сковороду - получаются маленькие кустарные леденцы. Он отковыривает их от сковороды ножницами, охлаждает и отправляет в рот.

- Такой я никому не нужен, - скажет Рицка, и Семей заметит окровавленный бинт на запястье. - Я хочу все вернуть обратно.

Разбинтовав руку маленького брата, Семей видит длинный порез с внешней стороны руки. Семей проводит языком по кровоточащей ране, зализывая её.

- Мне очень нужен, - скажет Семей, и Рицка коснется ушка старшего брата.

Соби нравится смотреть на Кё. Он сверкает словно тысячи огней на празднике фонарей. Кё тонкий и толстый, умный и глупый - в нем сотни граней и света, отражающегося от них, хватит, чтоб спалить мир. Его глаза чисты и глубоки, мутны и мелки, тысячи лиц, улыбок, привычек и манер, но Соби никогда не хотел нарисовать портрет многогранного Кё.

Нисей кутает поврежденную руку, пряча её от Семея. Он не хочет разочаровать его. Семей ненавидит порезы и кровь. Нисей знает, что Семею отвратительны прикосновенья к ранам. Он не выносит боль и прикосновенья чужих рук.

- Зачем? – просто спрашивает Семей, глядя на разбинтованную руку Нисея.

- Я уже давно не принадлежу ему, – Нисей любуется ветхим ковром в доме Чако и Накахиро, - а с этим у меня только половина силы.

- Нисей, – спокойно скажет Семей, улыбаясь. – Это не важно.

Сумерки и слабый прохладный ветер. Соби ждет Семея, прикуривая следующую сигарету. На земле вокруг Соби красивая россыпь оранжевых огоньков. Семей неспешно шагает вдоль аллеи. Деревья молчат, опустив ветви.

- Держи.

На ладонь Соби падает сморщенное палевое детское ушко. Соби без труда узнает его.
- Второе останется у меня.

Семей уходит. Соби выплевывает недокуренную сигарету, делает два шага, пытаясь догнать его. Порыв ветра кидает пригоршню листьев в лицо Соби, и он слышит странный треск. Будто что-то сломалось.

На улице все также тихо и маловетрено.

Мелькающее за окнами солнце, тяжелое дыханье, быстрый бег по коридору. С трудом, пробиваясь сквозь рев в голове, заглушающий чувства и волю, Рицка распахивает дверь. В круге из поваленных парт и стульев на его месте сидит Семей, со связанными за спиной руками и струящимся по лицу потом.

- Я ждал тебя, Рицка.

Яркие языки пламени ограждают молодое хрупкое тело, облизывают, опаляют. Рицка бездумно кричит, Семея охватывает пламя, отнимая его у Рицки, забирая. Тяжелый рев в голове нарастает. Рицка кидается вперед, теряя сознанье.

Пропитанная бензином деревянная парта мерзко воняет, вся комната пропитана этим запахом и ужасом Рицки. Щелкает зажигалка и пламя начинает поедать заготовленную для него пищу. Семей гладит брата по голове, нежно целует. Иллюзия была слишком реалистичной. Семей берет брата на руки и выносит из горящей комнаты.

- Конец? - спросит Нисей.

- Начало, - ответит Семей.

Соби не помнит, как выглядят оттенки светлых красок. Он не помнит, что солнце и день давали покой, а луна и ночь редкое удовольствие для Возлюбленных. Он не помнит, зачем ходит в институт и рисует. Он не помнит, зачем включает компьютер и находит видеофайл с именем for Sobie на рабочем столе.

Соби будят ласковые прикосновенье теплых рук. Соби улыбается и говорит:

- Теперь все хорошо. Семей, я защищу его.

Кё продолжает, гладит Соби по голове, любуюсь красивыми платиновыми волосами в слабом лунном свете. Завтра Кё будет позволено убрать испорченные холсты, темные краски, пепел и осколки алой бабочки